Ваш форум о душе

Датский психолог Свен Бринкман считает, что постоянные попытки «мыслить позитивно» и «стать лучшей версией себя» привели людей к эпидемии депрессии. По его мнению, давно пора уволить коучей и начать читать хорошие художественные романы вместо литературы по саморазвитию. Тирания позитива Барбара Хелд, выдающийся американский профессор психологии, уже давно критикует явление, которое называет «тиранией позитива». Согласно ей, идея позитивного мышления особенно широко распространилась в США, но и во многих других западных странах в доморощенной психологии бытует мнение, что нужно «мыслить позитивно», «ориентироваться на внутренние ресурсы» и рассматривать проблемы как интересные «вызовы». Даже от серьезно больных людей ожидается, что из своей болезни они «извлекут опыт» и в идеале станут сильнее. В бесчисленных книгах по саморазвитию и «историях страданий» люди с физическими и психическими недугами рассказывают, что не хотели бы избежать кризиса, так как благодаря ему многому научились. Я думаю, немало из тех, кто серьезно болеет или переживает иной жизненный кризис, чувствуют давление необходимости позитивно относиться к ситуации. Но очень немногие вслух говорят о том, что вообще-то болеть — это ужасно и лучше бы с ними этого никогда не случалось. Обычно заголовок подобных книг выглядит так: «Как я пережил стресс и чему научился», и вряд ли вы найдете книгу «Как я испытал стресс и ничего хорошего из этого не вышло». Мы не только испытываем стресс, болеем и умираем, но еще и обязаны думать, что все это нас многому учит и обогащает. Если вам, как и мне, кажется, что тут что-то явно не так, то следует научиться обращать больше внимания на негатив и таким образом бороться с тиранией позитива. Это даст вам еще одну опору, чтобы твердо стоять на ногах. Мы должны вернуть себе право думать, что иногда все просто плохо, и точка. К счастью, это стали осознавать многие психологи, например критический психолог Брюс Левин. По его мнению, первый из способов, как профессионалы в области здравоохранения усугубляют проблемы людей, — это совет жертвам изменить отношение к ситуации. «Просто смотрите на это позитивно!» — одна из худших фраз, которую можно сказать человеку в беде. Кстати, на десятом месте в списке Левина стоит «деполитизация человеческих страданий». Это означает, что всевозможные человеческие проблемы списываются скорее на недостатки людей (низкую мотивацию, пессимизм и так далее), чем на внешние обстоятельства. Позитивная психология Как уже говорилось, Барбара Хелд — один из самых активных критиков позитивной психологии. Эта область исследования стала стремительно развиваться в конце девяностых. Позитивную психологию можно рассматривать в качестве научного отражения одержимости позитивом в современной культуре. Ее процветание началось в 1998 г., когда президентом Американской психологической ассоциации стал Мартин Селигман. До этого он был известен в основном благодаря своей теории о выученной беспомощности как факторе депрессии. Выученная беспомощность — это состояние апатии или, во всяком случае, недостатка воли к тому, чтобы изменить болезненный опыт, даже когда существует возможность избежать боли. Основанием для этой теории послужили опыты, в ходе которых собак били электрическим током. Когда Селигману надоело мучить животных (что и понятно) и захотелось чего-то более жизнеутверждающего, он обратился к позитивной психологии. Позитивная психология уже не ставит в центр внимания человеческие проблемы и страдания, что было характерно для этой науки раньше (Селигман иногда называет обычную психологию «негативной»). Скорее, это научное исследование хороших аспектов жизни и человеческой природы. В частности, рассматривается вопрос о том, что такое счастье, как его достичь и какие существуют позитивные черты характера. Став президентом ассоциации, Селигман воспользовался своим положением для продвижения позитивной психологии. Это удалось ему так хорошо, что сейчас даже существуют отдельные учебные программы, центры и научные журналы, посвященные этой теме. Немногие — если вообще какие-то еще — концепции в психологии столь стремительно и широко распространялись в массы. То, что позитивная психология так быстро стала частью культуры ускорения и инструментом оптимизации и развития, заставляет задуматься. Конечно, совершенно нормально изучать факторы, которые делают нашу жизнь лучше и повышают работоспособность. Однако в руках тренеров и коучей — или воодушевленных руководителей, прошедших краткие курсы по «позитивному лидерству», — позитивная психология быстро превращается в удобный инструмент подавления критики. Социолог Расмус Виллиг даже говорит о фашизме позитива, который, по его мнению, проявляется и в позитивном мышлении, и в концепции позитивного подхода к изменениям. Это понятие описывает форму контроля сознания, которая возникает, когда человеку разрешается думать о жизни только в позитивном ключе. По своему личному опыту могу добавить, что самый отрицательный опыт ведения научных дискуссий, несомненно, связан у меня именно с позитивной психологией. Пару лет назад я критически отозвался о позитивной психологии в женском журнале и газете, и реакция была весьма бурной и неожиданной. Три датских специалиста, которые профессионально занимаются позитивной психологией (и чьих имен я не буду здесь называть), обвинили меня в «научной недобросовестности» и отправили жалобу руководству моего университета. Обвинение в научной недобросовестности — самое серьезное из существующих в научной системе. В жалобе говорилось, что я выставляю позитивную психологию в однозначно плохом свете и намеренно смешиваю область исследования с практическим применением. К счастью, в университете жалобу категорически отклонили, но меня такая реакция сильно обеспокоила. Вместо того чтобы написать письмо в редакцию и вступить в открытую дискуссию, позитивные психологи решили очернить меня как профессионала перед руководством университета. Я упомянул этот случай, потому что вижу некую иронию в том, что позитивные психологи так активно избегают открытой научной дискуссии. Видимо, все-таки есть пределы открытости и позитивного подхода! (К счастью, спешу добавить я, далеко не все представители позитивной психологии ведут себя таким образом.) Как ни парадоксально, этот инцидент подтвердил мою идею тирании позитива. Негатив и критику (особенно самой позитивной психологии!) нужно искоренять. Очевидно, тут хороши любые средства. Позитивный, конструктивный, восприимчивый лидер Если вы когда-нибудь сталкивались с позитивной психологией (например, во время учебы, на работе, на мероприятиях по развитию персонала) и вас просили рассказать об успехах, тогда как вам хотелось обсудить досадную проблему, то вы, возможно, чувствовали неловкость, хотя и не понимали почему. Кому же не хочется быть продуктивным и компетентным специалистом и развиваться дальше? Во всяком случае, современные руководители охотно оценивают и поощряют своих подчиненных. […] Современный руководитель уже не выступает как жесткий и сильный авторитет, который отдает распоряжения и принимает решения. Он практикует форму мягкой власти, «приглашая» сотрудников к разговору об «успехах», чтобы «достичь максимального удовольствия от работы». Забудьте о том, что до сих пор существует четкая асимметрия власти между руководством и подчиненными, а одни цели намного более реальны, чем другие. Например, недавно на моей (в остальном замечательной) работе предложили сформулировать «видение» развития нашего института. Когда я сказал, что нам нужно стремиться стать средним институтом, это не вызвало воодушевления. Я имел в виду, что это реалистичная и достижимая цель для маленького университета в датской провинции. Но теперь все должно быть «мирового уровня» или входить в «топ-5», а путь туда, несомненно, доступен только тем, кто сосредоточен на возможностях и успехах. Это можно назвать принудительным позитивом. Годится только лучшее, а чтобы его добиться, надо просто не бояться мечтать и мыслить позитивно. Обвинение жертвы Как утверждают критики принудительного позитива, в том числе и вышеупомянутая Барбара Хелд, чрезмерная сосредоточенность на позитиве может привести к такому явлению, как «обвинение жертвы». Это значит, что всевозможные человеческие страдания или неприятности объясняются тем, что человек недостаточно оптимистично и позитивно относится к жизни или что у него недостаточно «позитивных иллюзий», которые защищают некоторые психологи, включая Селигмана. Позитивные иллюзии — это внутренние представления человека о самом себе, немного искаженные в лучшую сторону. То есть человек считает себя немного умнее, способнее и эффективнее, чем есть на самом деле. Результаты исследования (хотя они не вполне однозначны) говорят о том, что люди, страдающие от депрессии, на самом деле смотрят на себя более реалистично, чем те, кто от депрессии не страдает. Однако существуют опасения, что из-за позитивного подхода общество требует от людей быть позитивными и счастливыми и это парадоксальным образом создает страдания, так как многие чувствуют вину, если не всегда счастливы и успешны. […] Другая причина критики, которая тем не менее связана с предыдущей, — это преуменьшение роли контекста, что характерно для некоторых аспектов позитивного подхода. Если утверждается, что счастье человека зависит не от внешних факторов (социально-экономическое положение и так далее), которые якобы играют очень незначительную роль, а от внутренних, то вы сами виноваты, если несчастливы. Как пишет Селигман в своем бестселлере «В поисках счастья», уровень счастья лишь на 8–15% определяется внешними обстоятельствами — например, живет человек при демократии или диктатуре, богат он или беден, здоров или болен, образован или нет. Важнейший источник счастья, утверждает Селигман, кроется во «внутренних факторах», которые поддаются «сознательному контролю». Например, можно создавать позитивные чувства, благодарность, прощать обидчиков, быть оптимистом и, конечно, полагаться на свои ключевые сильные стороны, которые есть у каждого человека. Получается, что для того, чтобы стать счастливым, нужно найти свои сильные стороны, реализовать их и вырабатывать в себе позитивные чувства. Подчеркнутое значение «внутреннего», которое якобы поддается сознательному контролю, ведет к возникновению проблематичной идеологии, согласно которой нужно просто не отставать от других и развиваться — в частности, развивать способность к позитивному мышлению, чтобы выжить в культуре ускорения. Брюзжание Барбара Хелд предлагает альтернативу принудительному позитиву — жалобы. Она даже написала книгу, где рассказывает, как научиться брюзжать. Это что-то вроде литературы по саморазвитию для жалобщиков. Книга называется «Хватит улыбаться, начинайте брюзжать» (Stop Smiling, Start Kvetching). «Кветч» — слово из идиша, и точнее всего оно переводится как «брюзжание». Я не специалист по еврейской культуре (почти все знания о ней я почерпнул из фильмов Вуди Аллена), но мне кажется, что традиция жаловаться на все и вся способствует счастью и удовлетворенности. Как приятно собраться вместе и побрюзжать! Это дает обширные темы для разговоров и определенное чувство солидарности. Основная мысль книги Хелд заключается в том, что в жизни никогда не бывает хорошо все абсолютно. Иногда все просто не так плохо. Значит, причины для жалоб всегда найдутся. Падают цены на недвижимость — можно посетовать на обесценивание капитала. Если же цены на недвижимость растут, можно пожаловаться на то, как все вокруг поверхностно обсуждают растущий капитал. Жизнь трудна, но, по мнению Хелд, это само по себе не проблема. Проблема в том, что нас заставляют думать, что жизнь не трудна. Когда спрашивают, как дела, ожидается, что мы скажем: «Все отлично!». Хотя на самом деле все очень плохо, потому что вам изменил муж. Учась фокусироваться на негативном — и жаловаться на него, — можно выработать в себе механизм, который помогает сделать жизнь более сносной. Однако брюзжание — это не только способ справляться со сложными ситуациями. Свобода жаловаться связана с умением смотреть в лицо реальности и принимать ее такой, какая она есть. Это дает нам человеческое достоинство, в отличие от поведения вечно позитивного человека, который яростно настаивает, что не бывает плохой погоды (только плохая одежда). Бывает-бывает, мистер Счастливчик. И как приятно жаловаться на погоду, сидя дома с кружкой горячего чая! Нам нужно вернуть себе право брюзжать, даже если это не ведет к положительным изменениям. Но если может к ним привести, то тем более важно. И обратите внимание, что брюзжание всегда направлено вовне. Мы сетуем на погоду, политиков, футбольную команду. Виноваты не мы, а они! Позитивный подход, напротив, направлен вовнутрь — если что-то не так, надо работать над собой и своей мотивацией. Во всем виноваты мы сами. Безработные не должны жаловаться на систему социальной помощи — а иначе можно прослыть лентяем, — ведь можно просто взять себя в руки, начать мыслить позитивно и найти работу. Надо просто «поверить в себя» — однако это однобокий подход, который сводит важнейшие социальные, политические и экономические проблемы к вопросу мотивации и позитивности отдельного человека #elixir_pr #elixir #nevolin

В детстве девочка впервые узнает о том, кто она - в зеркале, которым для нее является лицо ее матери. Она понимает, что ее любят, и это чувство – что она достойна любви и внимания, что ее видят и слышат – придает ей силы, чтобы расти и стать самостоятельной личностью. У дочерей, выросших с осознанием того, что их не любят, остаются эмоциональные раны, которые в значительной степени определяют их дальнейшие отношения и то, как они строят свою жизнь. Самое печальное, что иногда они не догадываются о причине и считают, что во всех проблемах виноваты они сами. 1. Недостаток уверенности в себе Нелюбимые дочери не любящих матерей не знают, что они достойны внимания, в их памяти не осталось ощущения, что их вообще любят. Девочка могла расти, привыкая день за днем только к тому, что ее не слышат, игнорируют или, что еще хуже, за ней пристально следят и критикуют каждый ее шаг. Даже если у нее есть явные таланты и достижения, они не придают ей уверенности. Даже если она обладает мягким и покладистым характером, в ее голове продолжает звучать голос матери, который она воспринимает как свой собственный, – она плохая дочь, неблагодарная, все делает назло, «в кого такое выросло, у других дети как дети»… Многие уже во взрослом возрасте рассказывают, что у них остается ощущение, что они «обманывают людей» и их таланты и характер таят в себе какой-то изъян. 2. Недостаток доверия к людям «Мне всегда казалось странным, почему кто-то хочет со мной дружить, я начинала думать, не стоит ли за этим какая-то выгода». Такие ощущения возникают от общего ощущения ненадежности мира, которое испытывает девочка, чья мать то приближает ее к себе, то отталкивает. Ей и в дальнейшем будет требоваться постоянное подтверждение, что чувствам и отношениям можно доверять, что на следующий день ее не оттолкнут. «Ты меня и правда любишь? Ну почему ты молчишь? Ты не бросишь меня?» 3. Трудности в отстаивании собственных границ Многие из тех, кто вырос в обстановке холодного безразличия или постоянной критики и непредсказуемости, рассказывают, что постоянно чувствовали потребность в материнской ласке, но в то же время понимали, что не знают ни один из способов ее получить. То, что вызывало благосклонную улыбку сегодня, завтра может быть отвергнуто с раздражением. И уже став взрослыми, они продолжают искать способ задобрить, ублажить своих партнеров или друзей, избежать повторения той материнской холодности любой ценой. Они не могут почувствовать границу между «холодно и горячо», то приближаясь слишком близко, ища таких взаимопроникающих отношений, что партнер вынужден сам отступить под их напором, то, наоборот, боясь приблизиться к человеку из опасения, что их оттолкнут. 4. Заниженная самооценка, неспособность признать свои достоинства Как рассказывала на терапии одна из таких нелюбимых дочерей: «В детстве меня воспитывали, в основном борясь с недостатками, о достоинствах не говорили – чтобы не спугнуть. Теперь, где бы я ни работала, мне говорят, что я не проявляю достаточно инициативы и не стремлюсь к продвижению». 5. Избегание как защитная реакция и как жизненная стратегия Знаете, что происходит, когда наступает пора искать свою любовь? Вместо «Хочу, чтобы меня любили» девочка, ощущавшая в детстве материнскую нелюбовь, где-то в глубине души чувствует страх: «Не хочу, чтобы меня обидели еще раз». Для нее мир состоит из потенциально опасных мужчин, среди которых каким-то неведомым способом нужно найти своего. 6. Чрезмерная чувствительность, «тонкая кожа» Иногда чья-то невинная шутка или сравнение вызывает у них слезы, потому что эти слова, такие легкие для остальных, падают неподъемной тяжестью в их душу, пробуждают целый пласт воспоминаний. «Когда я чрезмерно остро реагирую на чьи-то слова, я специально напоминаю себе, что это моя особенность. Человек, может быть, и не хотел меня обидеть». Также таким нелюбимым в детстве дочерям трудно справляться со своими эмоциями, ведь у них не было опыта безусловного принятия их ценности, который позволяет прочно стоять на ногах. 7. Поиск материнских отношений в отношениях с мужчинами Мы привязаны к тому, что нам знакомо, что составляет часть нашего детства, какое бы оно нам ни выпало. «Только спустя годы я поняла, что мой муж относился ко мне так же, как моя мать, и я сама его выбрала. Даже первые слова, которые он мне сказал, чтобы познакомиться, были: «Вы сами придумали так повязать этот шарфик? Снимите». Тогда мне это показалось очень забавным и оригинальным». Зачем мы об этом рассказываем сейчас, когда мы уже выросли? Не затем, чтобы бросить в отчаянии те карты, которые нам сдала судьба. У каждого они свои. А для того, чтобы осознать, как мы поступаем и почему. Это очень тяжело – расти без любви, вам выпало это нелегкое испытание, но множество людей переживали то же и смогли его преодолеть. #elixir_pr #elixir #nevolin

Доктор философских наук, Жюли Реше, рассказывает о том, что не существует человека, который был бы всецело самодостаточным, не нуждался бы в поддержке, не был бы травмирован самыми близкими ему людьми и не находился бы в доминантных отношениях. Почему самодостаточная, независимая и нетравмированная личность — это глупый миф? Мама мальчика с серьезными генетическими отклонениями поделилась своей историей. Узнав, что ее сын не сможет говорить и никогда не станет самостоятельным, она стала вести изолированный образ жизни, избегая других родителей и не позволяя сыну общаться с одногодками. Ей было невыносимо слушать истории родителей об успехах их детей и видеть ее ребенка рядом с «нормальными» детьми, одним из которых он никогда не станет. К тому же ей казалось, что ее сын не сможет социализироваться и всегда будет изгоем. Справившись с шоковым состоянием в уединении, она все же решила попробовать вести более социальный образ жизни. Сейчас она рада такому решению, потому что у ее сына появились друзья. Не сдерживая слез она рассказывает, что его лучший друг – мальчик без генетических отклонений – предлагает ее сыну дергать его за волосы и делает вид, что ему это нравится, ведь его лучшего друга это веселит. Однажды она увидела, как друг ее сына, думая, что находится с ним наедине, взял салфетку и вытер слюну с его лица, вспомнив, что так обычно делает его мама. Я уверенна, что интуитивно пример такой дружбы ассоциируется с эпитетом «настоящая». Странно, что когда речь заходит об отношениях двух людей без генетических отклонений эта интуиция не срабатывает. Позитивная психология в качестве идеала отношений пропагандирует общение самодостаточных личностей, не причиняющее им дискомфорта. Проблема только в том, что самодостаточная личность – это миф. Даже при условии отсутствия генетических отклонений, любой человек представляет из себя набор всевозможных других типов отклонений. К примеру, не обладает ли явными странностями мальчик, выбравший себе в качестве лучшего друга кого-то, кому нужно вытирать с лица слюну? Поскольку самодостаточная личность является выдумкой, не существует и таких отношений, участники которых были бы всецело самодостаточны. В последнее время в сети встречается все больше тестов, предлагающих проверить, находится ли опрашиваемый в доминантных отношениях. Наиболее продвинутые из тестов, следуя современным эмансипативным тенденциям, рекомендуют покинуть отношения в случае, если результат текста утвердительный. Загвоздка здесь в том, что многие вопросы из таких тестов могут также считаться проверкой, находитесь ли вы вообще в отношениях. Больше того, не только близкие отношения, но даже любой плодотворный диалог может считаться доминантными отношениями, ведь каждый из его участников обосновывает свою позицию, пытаясь таким образом «навязать» ее собеседнику. Если собеседник открыт для диалога, он может прислушаться к аргументам другого и изменить свою позицию, став таким образом жертвой «доминирования». Для описания дружбы упомянутых мальчиков также подойдет термин «доминантные отношения». Причем каждый из друзей может быть рассмотрен как тот, кто доминирует. Мальчик с генетическими отклонениями, будучи несамостоятельным, нуждается в поддержке друга и не может ответить ему тем же – дружить с таким ребенком неизбежно значит быть им использованным. Тогда как его лучший друг вынужден относится к нему, как менее самостоятельному, чем он сам и, соответственно, как к опекаемому им. С предписанием избегать доминантных отношений, связано и другое предписание позитивной психологии – избегать любых травматичных ситуаций, в том числе отношений, которые предполагают травматизацию. Но возможны ли близкие отношения, участники которых не травмируют друг друга? В своем эссе «Эмма» Лиотар разрабатывает неординарный философский образ ребенка. Он интерпретирует детство как изначальную восприимчивость и предрасположенность к претерпеванию и трамированности. Детство, по Лиотару, не заканчивается с наступлением взрослости, оно сохраняется во взрослом возрасте как уязвимость. Таким образом, детство является конститутивной частью взрослой жизни, проявляясь в тех ситуациях, когда взрослый чувствует себя беззащитным и открытым для травматизации. Внутренний ребенок в философии Лиотара радикально отличается от концепции внутреннего ребенка, предлагаемого позитивной психологией. Последняя призывает взрослого исцелять его внутреннего ребенка, в то время как внутренний ребенок в философии Лиотара сущностно неисцелим, больше того, он символизирует нечто противоположное любому исцелению и терапии; он – сама травматичность, наличие которой является условием любых близких отношений. По словам Лиотара, любовь возможна только тогда, когда взрослые прибегают к изначальному претерпеванию, иными словами, «любовь существует лишь постольку, поскольку взрослые принимают себя как детей». Близость проявляется как беззащитность перед другим и, соответственно, открытость для травматизации. Не только опыт близких отношений с необходимостью является травматичным, таким свойством обладает и процесс приобретения любого другого важного жизненного опыта. По мнению Фрейда, в процессе развития травматизация неизбежна. Проводя параллель между физической травмой и психической, он утверждал, что «психическая травма или воспоминание о ней действует подобно чужеродному телу, которое после проникновения вовнутрь еще долго остается действующим фактором». Таким образом, травма – это результат наличия чужеродного тела, которое не может быть аккумулировано организмом. В случае с психологической травмой аналогом чужеродного тела является новый опыт, ведь он по определению отличен от старого, то есть уже наличного у индивида опыта, и поэтому является по отношению к нему чужеродным, а значит, не может безболезненно слиться с ним в единое целое. Удивительно, что о травматичном опыте как правило вспоминают с сожалением, как о том, чего можно было бы избежать. При этом упускают из виду, что если бы начиная с раннего детства человек не был бы регулярно травмирован новой средой, он бы даже не научился ходить. Не знаю, кому выгоден и почему так распространен миф о возможности самодостаточной, независимой и нетравмированной личности. Я еще не встречала человека, который был бы всецело самодостаточным, не нуждался бы в поддержке, не был бы травмирован самыми близкими ему людьми и не находился бы в доминантных отношениях. Нет, даже не надейтесь, я за равенство, но за равенство людей, понимаемых как месиво отклонений, странностей, травмированности, несамостоятельности и ущербности, а не за равенство самодостаточных нетравмированных друг другом личностей. Просто потому, что последнее – глупый и поэтому опасный миф. #elixir_pr #elixir #nevolin